В сущности, виноваты все, кто имел отношение к атомной энергетике, но уж никак не только эксплуатационный персонал. А с ними расправились быстро и жестоко. Суд был скорый, а в свидетели приглашались только те, кто был согласен с официальной точкой зрения на причины аварии. Результат: десятилетние сроки – директору (В.П. Брюханов), главному инженеру (Фомин), заместителю главного инженера (А.С. Дятлов); пять лет – начальнику смены (Рогожкин); три и два года – начальнику реакторного цеха (Коваленко) и государственному инспектору Госатомэнергонадзора СССР (Лаушкин). Судебный процесс уложился в 16 судебных совещаний. Приговор не подвел черту под чернобыльской аварией. Приговор подписан с такой же легкостью, с какой был подписан акт Правительственной комиссии о причинах катастрофы. Его выводы были положены в основу доклада по аварии на конференции 1986 года в МАГАТЭ. Непосредственно сразу после конференции ознакомившиеся с докладом (его делал академик Легасов) иностранные ученые стали публиковать свои мнения об аварии. Вскоре был подготовлен и отчет с анализом аварии ученых и специалистов ВНИИАЭС Минэнерго СССР, в котором были сделаны квалифицированные выводы о причинах аварии. Отчет был секретный и разослан на АЭС для ознакомления специалистов. И даже тогда маститые ученые из другого ведомства – Академии наук СССР и др. потребовали отзыв отчета. Вот как велико было желание скрыть правду, свалить всё на эксплуатационников. Эксплуатационников, судимых судом, геройски погибших, спасая страну и мир от непредсказуемых последствий развития аварии и распространения её на другие энергоблоки Чернобыльской АЭС, представили всему миру в роли «стрелочников». Героические действия эксплуатационного персонала и пожарных прекрасно описала в своей книге «После Чернобыля» Л. Кайбышева, сама работавшая на месте аварии и периодически бывавшая там в командировках со 2-го мая 1986 года. А. Ситнев – заместитель главного инженера 1 очереди АЭС 1 и 2 блоков (он не отвечал за эксплуатацию 2-ой очереди 3 и аварийного 4 блока) с первых часов принял участие в ликвидации аварии. Погиб. Погибли: В.Проскуряков, Л.Кудрявцев, В.Ходемчук, А.Кургуз, А.Акимов, В.Перевозченко, Л.Топтунов, В.Бражник, К.Перчук, Шашенок, Лелеченко, Лопатин. О них – названных «виновниками» аварии, кроме родных и близких помнят лишь те, кто знал и знает правду, кто работал с ними бок о бок и к счастью выжил, кто готовил их к этой многотрудной работе. Шло время. Скрыть правду не удавалось, и постепенно вынуждены были признать, что с виновниками поторопились. А за это время уже умерли и некоторые осужденные – пусть земля им будет пухом. Данные вывода были подтверждены более поздними исследованиями, как было показано на конференции. Таким образом, с учетом сегодняшней точки зрения, основные причины аварии могут быть сформулированы следующим образом: • серьезные недостатки расчета физики и в проекте систем остановки реактора; • сильно положительный паровой эффект при эксплуатации в условиях большой глубины выгорания; • положительный реактивностный эффект аварийной остановки реактора при полностью выведенных регулирующих стержнях в условиях реактора перед аварией; • недостаточная эффективность системы остановки реактора; • отсутствие защиты реактора по оперативному запасу реактивности (ОЗР) среди параметров; • недостаток культуры безопасности в компетентных организациях, приводящий к неспособности устранить важные недостатки, хотя они были известны задолго до аварии; • недостаточно обоснованная и проверенная с точки зрения технической безопасности программа испытаний; • нарушение правил эксплуатации; • высокая нагрузка (с точки зрения ответственности) на оперативный персонал вследствие особенностей эксплуатации и соответствующего оборудования; • недостаточная защита от запроектных аварий. Что касается экологии, влияние АЭС, по сравнению с другими отраслями экономики, при правильном взвешенном подходе к вопросу экологии в значительной степени более милосердно к окружающей среде и человеку. Мало об этом пишется и, если что пишется, то информация не доходит до населения. Очень хорошая статья публиковалась спустя несколько лет после Чернобыля в журнале «Атомная энергетика». Автор статьи – бывший главный инженер бывшего Главного научно-технического управления Минатомэнерго СССР А.К. Полушкин, проработал немалое время на действующих АЭС. Он пишет: «Любая тепловая электростанция, дизель, двигатель внутреннего сгорания – одним словом, все, что сжигает органическое топливо, поглощает кислород и выбрасывает в атмосферу целый букет вредных окислов, и в том числе углекислый газ. Факт этот общеизвестен, но почему-то недооценивается. А ведь сегодня в мире сжигается около 10 миллиардов тонн так называемого условного топлива. Пока лесные массивы, оставшиеся на Земле, справляются с регенерацией, то есть обратным превращением углекислого газа в кислород. Но к 2000 году потребление органического топлива на планете достигнет 20 миллиардов тонн условного топлива. При этом все леса мира, даже при условии, что с сегодняшнего дня их перестанут вырубать, а будут только подсаживать, не смогут поддерживать необходимую концентрацию кислорода в атмосфере. Известно, что достаточно снизить содержание кислорода с нормальных 20-21 до 17-18 процентов, как наступает удушье и смерть. Так на что же мы надеемся? На то, что человечество сможет ограничить себя в автомобилях, самолетах, тепле, бытовых условиях, приостановить развитие промышленности?» А ведь это еще не все. Выбрасываемые при сгорании органического топлива газы создают вокруг Земли особый теплонепроницаемый слой, в результате чего развивается «парниковый эффект» – глобальное потепление на планете. Ученые предсказывают, что при нынешних темпах развития промышленности «парниковый эффект» может вызвать необратимые последствия для жителей Земли к 2020 -2040 годам. Если это не домыслы отдельных «горячих» голов (а похоже, что на сей раз мы действительно близки к исчерпанию возможностей атмосферы самовосстанавливаться), то надо уже сейчас подумать о международном законодательстве, ограничивающем темпы сжигания органического топлива во всех отраслях человеческой деятельности.
